Древнейшие млекопитающие – предки современных зверей.

Задолго до тигров, львов и саблезубых кошек, до амфиционовых, до владычества креодонтов, задолго до всех крупных хищников мир держали в стальных челюстях древнейшие чудовища.

Предки современных зверей.

С окончанием эпохи динозавров начали активно распространяться самые разные группы млекопитающих. В тропических лесах бродили и ощипывали молодую поросль первые вегетарианцы, в небо за насекомыми, соревнуясь с птицами, устремились первые летучие мыши, в водоемах за рыбой ныряли древнейшие предки китов, напоминавшие странных перепончатолапых длиннохвостых собак с вытянутыми крокодильими челюстями. В природной «лаборатории» начались эксперименты, явившие в мир разнообразных чудищ. Может показаться странным, но первыми крупными плотоядными стали архаичные копытные. Современные копытные предпочитают вегетарианскую диету, но древнейшие, которых объединяют в группу кондиляртров (Condylarthra), помимо зелени закусывали и животной пищей. В пищевых предпочтениях их можно сравнить с енотами и виргинскими опоссумами — эти звери едят все, что съедобно: плоды, мягкие побеги растений и листья, насекомых, мелких позвоночных — это называется «всеядность». Из современных парнокопытных (Artiodactyla) такой диеты до сих пор придерживаются свинообразные, но замечено, что даже овцы и олени при случае едят мелких животных. От архаичных всеядных кондиляртров в дальнейшем отделяется несколько групп, некоторые из них предпочитают больше вегетарианство, другие специализируются на мясе.

Одни из древнейших кондиляртров, живших на земле от самого начала «Века млекопитающих»: Chriacus (сверху справа), Ectoconus (в центре), Protungulatum (внизу слева).

История кондиляртров начинается еще в мезозое, до вымирания динозавров. По крайней мере, в позднем меловом периоде (70,6—65,5 млн. лет назад) уже существовали ранние формы этой группы — протунгулят (Protungulatum). Так, на территории Узбекистана 89,3— 85,8 млн. лет назад обитал представитель своеобразного семейства периптихиевых (Periptychidae). А находка позднемелового кондиляртра хармерунгулята (Kharmerungulatum vanvaleni) в Индии несколько озадачила ученых. Индия в то время была отдельным массивом суши, и если это млекопитающее туда не занесло по морю, то это означало, что древнейшие копытные появились и расселились по миру еще раньше, когда Индия была в составе Гондваны — примерно на границе юрского и мелового периодов.

Наибольшие арктоционовые в сравнении с человеком: Arctocyon (слева) — средний палеоцен Северной Америки и Европы, Anacodon (справа) — поздний палеоцен - ранний эоцен Северной Америки.

Сразу от начала «Века млекопитающих», или кайнозойской эры, в раннем палеоцене (65—60 млн. лет назад) многие млекопитающие были небольшими, максимум с собаку, всеядными животными — еще не были толком выработаны ни зубы для перетирания растительности, ни для откусывания мяса. И в вершину пищевой цепочки, «на трон» верховного хищника, ринулись рептилии (сухопутные крокодилы) и птицы (гасторнисы). Однако в соревнование с ними за место плотоядных вступают 3 группы архаичных копытных — арктоционии, триисодонты и мезонихии.

Некоторые из палеоценовых североамериканских триисодонтов: Eoconodon (слева), Triisodon (справа).

Арктоционии (Arctocyonia), долгое время связываемые с отрядом Carnivora, на самом деле находятся в «стволе» древа развития многих групп копытных. В составе группы насчитывается около двух десятков родов, известных в основном из Северной Америки и некоторым числом их из Европы. Немногие распространенные в палеоцене арктоционии лишь небольшим числом видов доживают до второй половины эоцена и в дальнейшем полностью исчезают из палеонтологической летописи. Как и многие прочие группы архаичных копытных, арктоционии ведут начало из позднего мелового периода, и также в большинстве своего состава представлены небольшими зверьками, напоминавшими мелких лемуров и енотовых (например, носух Nasua). Однако к середине палеоцена (62—60 млн. лет назад) в этом отряде появляется род арктоцион (Arctocyon), в честь которого, собственно, и названа эта группа. Представители этого рода уже сравнялись в размерах с волками или даже с небольшими медведями. Внешним видом арктоционы напоминали несколько вытянутых хвостатых длинномордых медведей. Хорошая подвижность суставов, развитая мускулатура и длинные загнутые когти на стопоходящих и сильных лапах позволяли им взбираться на деревья. Не исключается, что арктоционы свои когти пускали в ход как оружие вместе со своими большими и острыми клыками. Их нижние клыки были длиннее верхних, что отдаленно делало пасть арктоциона похожей на кабанью. Их жевательные зубы, уплощенные и бугорчатые, в целом похожие на зубы медведя, указывают, скорее всего, на всеядную специализацию арктоционов. Наклоненные вперед, как у кабана, нижние резцы, видимо, были предназначены для захвата и выдергивания клубней и кореньев, но это ничуть не исключает хищничества — даже кабан, при случае, убивает косулю, чтоб поесть свежего мяса. В общем, образом жизни представители рода Arctocyon напоминали медведей: они ели растения, насекомых, не брезговали падалью и, при надобности, могли стать грозными охотниками, которые, возможно, бросались на добычу из темных зарослей древнего палеоценового леса, хватали жертву клыкастой пастью и наносили раны острыми когтями. Аналогом для арктоционов могут послужить также современные еноты, которые питаются желудями, ягодами, фруктами, мелкими животными и, в то же время, часто нападают на относительно большую добычу, например, на молодых ондатр, а по окраинам человеческих поселений нередко убивают даже домашних кошек.

Реконструкции черепа и головы эндрюсарха монгольского (Andrewsarchus mongoliensis).

Второй и, пожалуй, наиболее интересной группой арктоционий являются анакодоны (Anacodon). Состоящие в тесном родстве с арктоционами, анакодоны не уступали тем в размерах и унаследовали многие их черты: сильные кряжистые конечности, длинные острые загнутые когти, уплощенные бугорчатые коронки жевательных зубов. Но есть одна черта, выделяющая анакодонов из общего ряда как арктоционий, так и архаичных копытных. Анакодоны были саблезубыми зверями. Не просто с длинными клыками, но с полным аппаратом саблезубых охотников. Их отличали низкорасположенный относительно зубных рядов челюстной сустав, дававший возможность широко открывать пасть, укороченные зубные ряды, широкая диастема (участок без зубов) между нижним клыком и щечными зубами, тесно сдавленный ряд нижних клыков и резцов и, наконец, костные лопасти - ножны для длинных верхних клыков. Нечто подобное, правда, выражено и у некоторых диноцерат (Dinocerata), таких как продиноцерас (Prodinoceras) и уинтатерий (Uintatherium), но их жевательные зубы были предназначены для перетирания растительности, а клыки, судя по всему, служили для сражений между сородичами. У анакодона жевательные зубы, похожие на медвежьи, хоть и предполагают всеядность, но отнюдь не исключают хищничество. Вопрос лишь в том, какой процент занимала животная пища в его рационе. Вполне возможно, что Anacodon более предпочитали охоту, но их жевательные зубы еще не обзавелись нормальными остриями, не успев за развитием саблезубого аппарата: все же анакодоны были самыми первыми кайнозойскими саблезубыми охотниками.

Эндрюсарх (Andrewsarchus).

Две другие группы наших чудовищ — триисодонты и мезонихии — представляют собой результат дальнейшего разветвления древа архаичных копытных. Из того же корня ведут свою родословную предки современных парнокопытных и китообразных, некоторые черты которых присуши и упомянутым чудовищам. Впрочем, от животных этого «круга событий» сохранилось очень мало ископаемых остатков — лишь зубы и обломки челюстей и черепов. Поэтому родственные отношения между разными группами досконально не изучены. Опишем их по порядку, в котором они возникают в палеонтологической истории нашей планеты.

Реконструкция эндрюсарха (Andrewsarchus).

Начнем наш перечень с группы триисодонтовых (Triisodontidae) — немногочисленного семейства, чьи представители были распространены в раннем и среднем палеоцене (65—55 млн. лет назад) Северной Америки. Скорее всего, это были похожие на некрупных медведей всеядные звери с уплощенными бугорчатыми коронками жевательных зубов, как у арктоционий.

Этот фрагмент нижней челюсти паратриисодона хэнаньского (Paratriisodon henanensis) примерно 52 см в длину. Весь череп, вероятно, мог достигать чуть ли не 80 см.

Необычным существом в этом ряду был эндрюсарх (Andrewsarchus mongoliensis), известный по находке черепа и нескольких отдельных зубов из отложений конца среднего — начала позднего эоцена Азии (примерно 40 млн. лет назад). Самая известная находка эндрюсарха — череп без нижней челюсти, найденный экспедицией Роя Чепмена Эндрюса во внутренней Монголии в 1923 году. Находку описал Г. Ф. Осборн в 1924 году, назвавший зверя в честь первооткрывателя («Andrewsarchus» буквально переводится как «лидер Эндрюса»). Размер находки впечатляет — череп имеет свыше 83 см в длину. Среди хищников и всеядных это крупнейший из найденных хорошо сохранившихся черепов. К сожалению, от скелета не найдено ничего, а потому о размерах животного можно только гадать. Так или иначе, можно предположить, что зверь был громадным. Вероятно, при почти метровой голове эндрюсарх имел тело как у большого быка или даже больше — где-то за 1,5 м в высоту в спине и свыше 3,5 м от носа до основания хвоста. Учитывая его громадные размеры и тропический климат, эндрюсарх, вероятно, был покрыт невзрачной короткой и клочковатой шерстью или даже редкой щетиной (большие тропические звери частично или полностью утрачивают шерсть, как, например, буйволы и носороги). Низко расположенные, ориентированные почти по сторонам мелкие глазки придавали его голове схожесть с головой кабана или бабируссы. Мозг был крайне мал, и большую часть объема головы занимали челюстные мускулы. Челюстной сустав спускался ниже зубных рядов, что давало возможность широко разевать пасть. Общий вид черепа говорит о том, что животное в основном полагалось на сильный нюх, но имело слабое зрение. Длинные зубастые челюсти придавали ему некоторое сходство с крокодилом.

Pachyaena ossifraga, жившая в раннем эоцене Северной Америки, достигала 85-90 см в спине.

Эндрюсарха часто называют «убийцей толстокожих гигантов эоцена». Видимо, охоте на взрослых, полных сил особей он предпочитал хватать ту добычу, с которой легко справиться: отставших от стада детенышей и подростков, старых, ослабленных болезнью. Этот зверь, скорее всего, держался близ водоемов, собирая по берегам падаль, мог устраивать засады в прибрежных густых зарослях на приходящих к водопою животных. Конечно, эндрюсарх закусывал и растительной пищей, копаясь своей длинной мордой в иле и выдергивая побеги растений. В общем, это был всеядный зверь, напоминавший образом жизни медведя. Исходя из редкости находок, можно сделать предположение, что животное предпочитало одиночный образ жизни и владело обширной территорией.

Синоплотерий (Synoplotherium) из среднего эоцена Северной Америки. Этот массивный и быстрый хищник достигал 70 см в спине.

Необходимо далее упомянуть паратриисодона (Paratriisodon), жившего в верхнем эоцене Азии (37,2—33,9 млн. лет назад). В массовых источниках информации его редко упоминают, а зря. От паратриисодонов (авторами находок выделено 2 вида — P. henanensis и P. gigas), правда, известно немного (зубы, нижняя челюсть, обломки черепа), но замеры говорят, что этот зверь был примерно таким же огромным как эндрюсарх. Внешне паратриисодон довольно сильно походил на эндрюсарха, обладая такими же длинными челюстями. В завершение стоит упомянуть еще и находку куска зуба паратриисодона гигантского (P. gigas) — зуб велик даже по сравнению с таким же зубом эндрюсарха. Размеры этого зуба наводят на мысли о черепе более метра! Учитывая это, не такими уж и надуманными кажутся двухметровой высоты и почти пятиметровой длины доисторические чудовища.

Мезоникс (Mesonyx) — легкий стремительный хищник» распространенный в Азии и Северной Америке с позднего палеоцена по средний эоцен, достигал размера большого волка.

Завершим наше повествование рассказом о мезонихиях (Mesonychia). Из всех древнейших хищников они по-настоящему специализированы на потреблении мяса. Мезонихии первыми из всех млекопитающих обзавелись режущими зубными рядами, первыми «произвели» в мир крупных специализированных охотников. Хоть и не достигшие размеров эндрюсарха, мезонихии известны немалым числом своих представителей, равнявшихся в размерах с крупнейшими медведями и тиграми, а в отдельных случаях превышавшие их. Следует отметить, что мезонихии сыграли большую роль «на сцене» развитии палеогеновых фаун северного полушария (в Африку эти хищники попасть так и не успели). Например, они поспособствовали вымиранию оксиеновых (Oxyaenidae) и долгое время сдерживали развитие гиенодонтовых (Hyaenodontidae) и ранних Carnivora. Mesonychia долгое время включали в Carnivora на положении семейства, объединяя с креодонтами (Creodonta), однако позже, детально изучив, выделили в качестве отряда, имеющего общие корни с парнокопытными. Вероятно, мезонихии зародились в Азии. Там же на самом раннем этапе развития они разветвляются на 2 семейства — гапалодектовых и мезонихиевых.

Этот массивный, устрашающего вида череп гарпаголеста уинтского (Harpagolestes uintensis) имеет 46 см в длину

Гапалодектовые (Hapalodectidae) — немногочисленное семейство, представители которого известны, большей частью, по находкам зубов. Наиболее изученные в семействе — гапалодекты (Hapalodectes), расселившиеся в Азии и Северной Америке. Это были небольшие, размером с куницу зверьки, ведущие, по-видимому, полуводный образ жизни, наподобие современных речных выдр. Внешним видом они, собственно, и походили на выдр, но с вытянутыми узкими мордочками.

Монголоникс массивный (Mongolonyx robustus), обитавший в позднем эоцене Азии, в сопоставлении с человеком.

Все известные гапалодектовые не превышали размеров домашних кошек, однако Honanodon macrodontus своей величиной выделяется из общего ряда семейства. Этот зверь известен пока находкой одного жевательного зуба. Однако это громадный зуб — почти 4 см в длину. Таких щечных зубов нет даже у самых крупных мезонихиевых. Череп такого монстра, вероятно, мог достигать 70 см в длину как минимум, что ставит Н. macrodontus вторым по размеру после эндрюсарха и паратриисодона в нашем ряду первобытных чудовищ. Впрочем, пока кроме зуба не сделано более полных находок, все это, к сожалению, лишь домыслы.

Двое Mongolonyx fobustus схватили брэнтотериида протитана (Protitan). На заднем плане в страхе разбегаются бегемотоподобные пантодонты эудиноцерасы (Eudinoceras).

Мезонихиевые (Mesonychidae) — значительно большее по объему семейство, представители которого развивались как бегающие по суше хищники. В основном эти звери напоминали большеголовых собак с массивными челюстями. Головной мозг мезонихиевых был мал в сравнении с мозгом у соразмерных современных хищников, но для их времени такое было обычным. Пальцы оканчивались не когтями, а маленькими ногтеподобными копытцами. Сравнительно менее гибкий позвоночник делал бег этих хищников похожим на галоп современных копытных (антилоп, к примеру). Самые ранние мезонихиевые известны еще с самого начала палеоцена, и это наводит на мысль, что разделение линий развития этой группы и парнокопытных произошло чуть ли не в позднем меловом периоде.

Наиболее распространенные из ранних мезонихиевых — диссакусы (Dissacus) — хищники размером с шакала, останки множества видов которых найдены в Азии, Северной Америке, и даже из Европы известен один вид Dissacus europaeus (впрочем, это был единственный представитель отряда в Европе). Помимо режущих зубных рядов диссакусы первыми приобрели пальцеходящие конечности, свойственные стремительным наземным хищникам. Примечателен ближайший родственник диссакуса — анкалагон (Ankalagon), редкие находки которого известны из раннепалеоценовых отложений Северной Америки. Похожий на диссакуса, но значительно превышающий его в размере, анкалагон был первым специализированным хищником, достигшим размера большого волка или даже некрупного медведя. Дальнейшая история развития мезонихиевых выстраивается почти линейно, и с каждым поколением увеличивающиеся представители семейства демонстрируют тенденцию к смене режущих зубов на дробящие. Стремительные легкие охотники превращаются в тяжелых плотоядных монстров, пожирающих падаль, остатки трапезы других охотников, промышляющих разбоем, отбирая чужую добычу. Например, позднепалеоценовый азиатский легкий хищник синоникс (Sinonyx) имел размер волка, но его потомки пахиены (Расhyaena), «вымахали» до размеров крупнейших пятнистых гиен и даже медведей. Ветвь развития семейства венчают наиболее крупные представители — азиатские монголониксы (Mongolonyx) и монголесты (Mongolestes), североамериканские гарпаголесты (Harpagolestes). Достигшие размеров крупнейших тигров, львов и медведей, эти хищники обзавелись массивными и мощными челюстями-костедробилками. Особенно это выражено у монголеста, бродившего в поисках поживы по краям раннеолигоценовых лесов (33,9—30 млн. лет назад) — его тяжелые укороченные челюсти изогнуты дугой, что делает их похожими на зазубренные садовые секаторы. Монголест является последним из «династии», и с его исчезновением завершается длинная история поколений наших древнейших чудовищ.

Реконструкция черепа и головы монголеста (Mongolestes), последнего мегахищника из династии древних плотоядных чудищ.

В дальнейшем эстафету верховных хищников перехватили другие, не менее интересные группы млекопитающих, «вписав» новые главы в общую историю поколений доисторических монстров.

Автор – Роман Евсеев. Коллажи автора. Рисунки Д. Богданова. Источник: журнал «В мире животных» 2012, № 4.

Комментарии:

Нет комментариев :( Вы можете стать первым!