Опыт знакомства и дрессировки собаки взятой у других хозяев.

Судьба распорядилась так, что я вынуждена была уйти на заслуженный отдых неожиданно, еще сохранив свой рабочий потенциал. Чтобы не расслабляться, я приобрела земельный участок. Природа живописная, воздух и вода чистые, транспортное сообщение удобное. Для адаптации к новым условиям жизни этого вполне достаточно. Как только я вступила на «свою» территорию, меня тут же увлекли земляные и строительные работы.

Главный герой рассказа – Дин.

В один из праздничных дней ко мне приехали друзья поинтересоваться трудовыми успехами. Мы обменивались новостями, впечатлениями. Потом подруга сменила тему и стала рассказывать о трогательной судьбе одной собачки. Ее подобрала на улице пожилая чета, но скоро эти отзывчивые люди почувствовали, что переоценили свои физические возможности, и теперь хотят передать животное в добрые руки.

Собака Дин.

— Ты бы не хотела взять себе собаку? — предложила мне подруга. — Песик очень симпатичный. Он целыми днями бегает на улице; домой приходит только поесть и переночевать. Жалко, если пропадет или кто-то обидит.

Предложение было для меня неожиданным и несвоевременным.

Дин немного похож на английского уиппета.

— Ты подумай, а через недельку скажешь о своем решении,— с легкостью договорила подруга, как будто посоветовала взять зонтик в солнечную погоду.

Я посочувствовала хозяевам и особенно четвероногому созданию, но в просьбе отказала и предложила дать объявление в газету.

Разговор о собаке возобновлялся и в последующие встречи, но свое решение я не меняла, пытаясь объяснить свой отказ недостатком времени, которым всегда дорожу.

Вообще, я люблю собак, мне нравятся лошади, вызывают симпатию, порою восхищение детеныши многих животных. Но моя точка зрения такая: быть хозяйкой кого-то из них, значит — постоянно нести за питомца ответственность: следить за питанием, независимо от погоды регулярно выгуливать, обязательно делать прививки, когда заболеет — лечить, не жалея ни времени, ни сил, делиться последним куском и, конечно, не должно быть речи о брезгливости. Все надо делать с любовью... Тогда сами собой появятся взаимопонимание и бескорыстная дружба.

Тем не менее, недавно я поймала себя на мысли, что стала обращать внимание на «братьев наших меньших». Одновременно замечала, что для их хозяев не все проходит безобидно: много раз в общественном транспорте приходилось видеть брезгливое выражение на лицах пассажиров, явно не любящих собак, и слышать их возмущение по поводу совместного проезда. Наблюдать такое неприятно. Естественно, люди разные, и реакция на происходящее — разная. Вывод напрашивался сам собой: собака для меня — роскошь! На этом и успокоилась.

Но мои аргументы для подруги, видимо, были мало убедительны, и свое предложение она настойчиво повторяла. Тогда я решила положить этому конец и дала согласие лишь на то, чтобы посмотреть на несчастное создание.

Прийти к собачке мы со «свахой» договорились на следующий же день.

Знакомство с главным героем.

В прихожей, кроме хозяев, нас с подругой встретил молодой пес. Познакомившись со всеми, я узнала, что главного героя зовут Дин. К нашему появлению он отнесся безразлично, но сразу направился к своей миске с едой и стал ее поспешно опустошать.

Первое впечатление мое было скупое: пес средних размеров, длинноногий, с трехцветным окрасом — черным, белым и бежевым.

Хозяева пригласили нас в комнату и стали угощать чаем. Признаюсь: я проходила мимо пса с некоторым опасением.

Дин чисто вылизал миску, сладко потянулся, после чего медленно подошел ко мне, понюхал одежду и мирно улегся у моих ног, откровенно на одну навалившись.

Сидя за столом, я несколько раз чувствовала на себе изучающий взгляд пса. Убедившись в моем мирном, благодушном настроении, он стал изображать передо мной смешные позы. В них было несложно угадать приглашение принять участие в его представлении.

Большие, черные, чуть влажные глаза смотрели на меня не отрываясь, как бы пытаясь отвлечь от всеобщей беседы, чтобы я полностью уделила внимание ему. Я почти перестала бояться, но расположить его к себе и уйти одной — выглядело бы обманом по отношению ко всем присутствующим, а к Дину — вдвойне. На его приглашение приходилось отвечать слабой улыбкой и несмелым поглаживанием по шерстке, хотя в этот момент мне хотелось отбросить все ограничения и наиграться с ним от души.

Похоже, пес угадал мое истинное настроение и стал еще активнее проявлять внимание ко мне.

Хозяйка, наблюдая за его стараниями, спросила меня:

— Ну, как Вам собачка?.. Не понравилась?

Как будто поняв смысл вопроса, Дин застыл в ожидании ответа и стал пристально смотреть на меня широко открытыми глазами. Я вдруг почувствовала, как его взгляд проникает в мою душу.

«Не надо было приходить сюда. Теперь уйти одной, без собаки, значит обидеть это доверчивое бессловесное создание; вероятно, у Дина появилась искра надежды подружиться и, может быть, уйти со мной»,— с сожалением думала я. Но менять решение в мои планы не входило.

— Мы пришли пока только познакомиться,— ответила я, не успев осмыслить, что говорю.

Неожиданно Дин коснулся моей руки холодным влажным носом. Я инстинктивно отстранилась. Испугавшись моего резкого движения, он быстро спрятался под стол. Хозяйка тут же прогнала его в прихожую.

— Не надо так,— тихо сказала я.

— Ничего. Он обижаться не умеет.

Скоро она подошла к Дину, погладила его и разрешила вернуться в комнату.

Пока хозяева готовили чай, «сваха» подробно стала знакомить меня с достоинствами Дина.

— Не пытайся меня переубедить,— тихо ответила я. — Ты права, собачка очень милая, но мои обстоятельства от этого не изменились. Пойдем поскорее отсюда.

Присмиревший после наказания Дин спокойно сидел в стороне и наблюдал за нами. Поймав мой взгляд, пес опять улегся у моих ног.

«Неужели он понимает, что решается его дальнейшая судьба?» — недоумевала я.

Во время чаепития хозяева сообщили о том, что Дина привезли щеночком из-за границы, и ему пришлось пожить уже в нескольких семьях. «Странно, чем мог помешать этот смирный и смышленый песик? — удивилась я. — Ведь он только начинает взрослеть...»

Подошло время возвращаться домой. Поблагодарив за угощение, мы все, кроме собаки, вышли в прихожую и стали прощаться. Из комнаты неожиданно донеслось тихое поскуливание.

— Значит, Вам не понравился наш Дин? — грустным голосом спросила меня хозяйка и с сочувствием посмотрела в его сторону.

Пока я думала над ответом, к нам подошел сам «виновник» сегодняшней встречи. Нерешительно покачивался хвост, выдавая волнение и напряженное ожидание лишь простого кивка головой — разрешения пойти со мной.

— Если попробовать сделать так: Вы возьмете его хотя бы на одни сутки или двое... На сколько хотите. Мы его всегда примем назад,— предложила хозяйка.

— Но возвращать — значит травмировать его душу.

«Если меня опять не поймут, придумать отказать как-то еще — не удастся»,— подумала я.

Пытаясь проявить твердость, на прощание пожала белоснежные передние лапы с шершавыми подушечками и помахала рукой расстроенному псу.

Дин снова застыл. Меня продолжали «пытать» его глаза — они как будто отсчитывали последние уходящие секунды нашей первой и единственной встречи.

В одну из таких секунд мое мучительное состояние, видимо, пересеклось с его переживаниями в «точке», которая предательски надломила мою непреклонность.

— Пойдем?! — чуть кивнув головой в сторону двери, едва слышно сказала я Дину, до конца не понимая свое поведение.

Его реакция — молниеносная! Радость — неописуемая! Все облегченно вздохнули. В глубине души я была рада, что нормальное человеческое чувство одержало верх над моими бесконечными проблемами и обстоятельствами. И, похоже, Дин этого заслуживает.

— Если по дороге он не будет меня слушать, как я должна себя вести?

— Будет слушать! Главное — Вы ему понравились, и он сам спокойный. А если что — приводите, не стесняйтесь,— успокаивали меня милые, доброжелательные люди, теперь уже бывшие хозяева Дина, надевая поводок на шею возбужденной собаки...

По пути к моему дому пес вел себя безукоризненно, только немного растерялся перед порожками троллейбуса, пытаясь по ним подняться. От остановки до моего подъезда он шел впереди меня спокойной, уверенной походкой, изредка останавливаясь при необходимости.

Я же немного волновалась, даже побаивалась и не приближалась к Дину ближе, чем на метр-полтора, но вида не подавала, даже частенько подбадривала, хвалила его, а заодно — и себя.

Пока мы находились в дороге, мне не давал покоя один вопрос: «Станем ли мы друзьями?» Прежде чем войти, он постоял, внимательно посмотрел на меня и, дождавшись приглашения, вошел в прихожую. С этого дня пес стал полноправным жителем этой квартиры.

Мое настоящее знакомство с новоселом началось с мытья лап. Поначалу эта процедура не показалась нам простои. Но через день-другой он уже пытался помогать мне, поднимая поочередно каждую лапу.

После гигиенической процедуры пес с аппетитом поужинал. Потом пошел в комнату знакомиться с окружающей его обстановкой, тщательно обнюхивая каждый доступный ему предмет; если он находился высоко, смотрел, как экскурсант, на экспонат — долго и внимательно. После осмотра Дин вернулся к креслу, положил лапу на сиденье и опять стал пристально смотреть на меня. Вопрос мне был понятен. Одобрительно кивнув головой, я сказала:

— Прыгай!

С этого момента кресло стало его любимым местом. Чтобы не смущать пса, я пошла на кухню. Прошло несколько минут. Неожиданно из комнаты послышался непонятный шорох. Подойдя к двери, я увидела Дина, полулежавшего на паласе с гордо поднятой головой и вытянутыми перед собой длинными тонкими передними лапами в белых «гольфах». Трехцветный окрас его туловища создавал впечатление черного костюма-тройки с белоснежной манишкой и полосой бежевого канта, разделяющего их. Вид у него был торжественный. Передо мной предстала живая картина, которой напрашивалось дать название: «Пес-аристократ отдыхает».

«Порода собачки, возможно, смесовая, но не двортерьер» — подумала я. Удлиненная морда и тонкие длинные ноги выдавали его принадлежность к семейству борзых.

Некоторое время спустя, когда мы с Дином проведывали прежних хозяев, они дали мне вырезку из газеты с фотографией собачки, очень похожей на него. А чуть позже в одной из телевизионных передач о животных показали песика той же породы, но окрас двухцветный. В обоих случаях была представлена порода уиппет, или малая английская борзая, с характеристикой на нее.

Как складывались наши взаимоотношения.

Я почувствовала миролюбивый характер моего новосела в первый же вечер, как только он поселился в моей квартире. Это прибавило мне смелости в обращении с ним. У Дина, однако, внутреннее напряжение сохранялось. Вел он себя корректно: ничего не царапал, не метил, не крал, мне не надоедал. Когда мои движения для него были неожиданными, это вызывало быструю реакцию: он вздрагивал, боязливо переходил на другое место или забивался в угол. Такое чаще наблюдалось при уборке квартиры. Я объясняла это отголосками дворовой жизни — воля хороша, но и опасна, постоянно должен присутствовать инстинкт самозащиты.

Прошло совсем немного времени, и пес понял: с моей стороны для него угрозы нет. С виноватым видом он выходил из укрытия, подходил ко мне, энергично размахивал хвостом, игриво поднимал длинным носом кисть моей руки для поглаживания, и между нами рождались доверительные отношения. Я, как могла, их поддерживала: проходя мимо него, улыбалась, чесала за ухом, говорила ласковые слова. Перед сном часто садилась рядом с ним в кресло, гладила шерстку на спине, лапах и о чем-нибудь с ним «беседовала». Судя по его внимательнейшему взгляду, он пытался всеми силами понять и многое запомнить. Было трогательно наблюдать, как с каждым днем маленькое сердечко смышленого, но еще диковатого существа становилось мягче и теплее.

В общении с Дином мне очень помогала его изумительная память. Этот «ключ» открыл главный, кратчайший путь к пониманию моего питомца. Он быстро запоминал слова, употребляемые в быту. Из них я строила простые предложения, постепенно добавляя новые. Быстрому усваиванию помогали жесты, мимика и интонация. Дин научился выполнять мои просьбы: что-то подать, принести, ждать, подвинуться, повернуться, потерпеть во время перевязки раны...

Но не все проходило так гладко, как хотелось бы. Пес не признавал дрессуру. Возможно, трудности возникали из-за отсутствия у меня опыта работы с животными. Громкий голос, диктаторский тон при даче команды вызывали у него упрямство, и он становился «деревянным». Вывести его из оцепенения не помогали ни угрозы, ни подкуп чем-то вкусным. Невозможно было добиться выполнения необходимой и, как мне казалось, простой команды «Ко мне!».

К счастью, скоро я поняла: командный тон — не для Дина. Его интеллигентная натура не принимала резкого, тем более грубого обращения. «Мне необходимо срочно менять гнев на милость!» — решила я.

Теплый, спокойный, но уверенный мой голос сразу дал желаемый результат. Его досада тут же исчезала, и он становился прежним. Злость, свойственная некоторым собакам по отношению к их хозяевам, ко мне со стороны Дина не проявлялась никогда, как бы ни был он обижен на меня.

Через год-полтора мой четвероногий друг беспрекословно выполнял любую мою просьбу и долгожданную команду «Ко мне!». Но унижать свое достоинство пес не позволял никогда.

Долгое время нам с Дином мешал еще один серьезный его недостаток: когда мой питомец оставался один в квартире или даче, он громко и долго «рыдал» голосом ребенка. Не помогали никакие запретительные меры. Приходилось наказывать, и строго. С годами рыдания прекратились, облегченно вздохнули соседи. Я видела причину в «совершеннолетии» моего Дина в собачьем измерении времени.

В остальном мой пес — прекрасный друг! Он каждый день чем-то радовал меня.

Автор - Эльвира Анохина. Фото автора. Источник: журнал «В мире животных» 2012, № 10.

Комментарии:

Нет комментариев :( Вы можете стать первым!