Вальдшнепы.

Погожий день мягко догорал румяной зорькой, тая в апрельских сумерках. Запоздалые шмели, деловито басящие в цветущих ивах, шумно снимались с душистых ветвей, тяжело унося последнюю вечернюю добычу золотистой пыльцы и нектара. Мало-помалу затихли голоса в весеннем хоре птиц. Смолкли зяблики, пролив серебро вечерней песни, стихли зарянки и только певчий дрозд нет-нет, да и нарушал нарождающуюся тишину. Кисея тумана над заболоченной опушкой сырого березняка чуть шевельнулась от прохладного дыханья явившейся ночи и застыла легкой пеленой, голубовато-серебристой от полной луны. Потемневшие куртины ивняков на опушке настороженно замерли, словно вслушиваясь в живую тишину весенних сумерек.

Вальдшнеп.

Издали донеслось, ходко накатываясь поверху, гортанно-мягкое хор, хор, хор и тут же, следом, в зыбкой лунной дымке возник, быстро наплывая и обретая черты длинноносой птицы, - вальдшнеп. Уже несколько дней кряду искал он себе подругу, с заходом солнца терпеливо и методично облетая лесные просеки, сырые опушки и зарастающие мелколесьем низины. Найти самку совсем не просто. Многие женихи об эту пору гибнут, встречая вместо желанной невесты, слепяще-рыжую вспышку ружейного выстрела. Бьются несчастные птицы оземь с поломанными крыльями и посеченными дробью животами, редко попадая в руки стрелков. Чаще долго и безнадежно истекают горячей кровью, чтобы под утро стать легкой добычей черных воронов или рыжей лисицы, тех, кто на свою удачу ближе окажется. Но даже если убережет судьба от нелепой гибели, поди, сыщи вальдшнепиху, затаившуюся где-то под кустом, меж кочек. Одна надежда, что ответит самочка на любовный зов, и словно споткнувшись на лету, устремится к ней счастливый избранник, поспешно нырнув к земле.

Долгожданная встреча случилась только в конце апреля. Птичья свадьба дело нехитрое, но тоже времени требует. Оказавшись вместе, они долго и церемонно знакомились. Он кружил около нее с приспущенными крыльями, распушив в экстазе перья головы и шеи. Она, еще нерешительно настроенная, пугаясь очевидной его страсти, убегала, семеня короткими лапками, порой перепархивая. Самец не отставал, неугомонно являя ей знаки пылкого желанья, коим она, наконец, уступила в укрывшей их под утро куртине молодых елочек. Гнездо устроилось неподалеку от места их первой близости, на краю ольховой поросли, метрах в десяти от сырой просеки. В начале мая, в ямке, чуть убранной сухими травинками, появилось четыре яйца, серовато-бурых, в темных крапинах, под цвет лесной подстилки. Вальдшнепиха грела кладку старательно, не покидая ее без особой нужды, таясь от редких прохожих, забредавших в ее лесные владенья за ландышем, весенним грибом, или по какой другой надобности. С появлением яиц интерес вальдшнепихи к самцу как-то разом иссяк. Ее теперь целиком занимала забота о будущем потомстве. Друг ее, тоже порядком поостыв к семейной жизни, держался сначала рядом, неподалеку в сыром ольшанике, прилетая туда на дневку, но вскоре исчез из ее жизни окончательно, занявшись поиском новой подруги.

Гнездо вальдшнепа.

В вальдшнепином племени забота о потомстве дело сугубо женское. Нужно греть кладку, беречь ее от четвероногих и пернатых хищников. Притворяясь больной и немощной, шумно, с риском для жизни, отводить от гнезда шалых деревенских псов и кошек. За неделю до вылупления птенцов рядом с гнездом прошли олени. Но обошлось, кладка уцелела. В память о пережитом страхе остался след копыта, в полуметре от гнезда. Три недели насиживания минули незаметно. Теплым вечером, в конце мая, появился на свет ее первенец, а к полудню следующего дня их было уже четверо. Быстро обсохнув в теплом пере матери, сначала робко, потом все смелее, они стали выбираться к свету, неуклюже спотыкаясь на непослушных лапках. На освоение науки самостоятельной жизни отпущено вальдшнепятам немного, дней пятнадцать, двадцать.

Жаркий июньский полдень застал семейство в сырой лощине, в километре от покинутого гнезда. Уже подросшие, голенастые, но еще короткоклювые птенцы, могли сносно перепархивать и самостоятельно искать пищу, суетно роясь в лесной подстилке, или норовя стащить ее у более удачливого соседа. Беда пришла нежданно. Беспечные вальдшнепята широко разбрелись, увлеченные поиском корма, и даже не заметили гибели одного из них в зубах горностая, просто их стало трое. К середине июля они научились неплохо летать. Вальдшнепиха еще держалась рядом, но дети в ее заботах уже не нуждались. Им еще не хватало житейского опыта, но он обретается каждым самостоятельно. Пока вальдшнепятам везло, но кто знает, что может случиться до первых заморозков, времени отлета на зимовку в Закавказье, Северную Африку или Индию? А на зимовке те же заботы. Уберечься от когтей и зубов хищников, вовремя заметить человека с ружьем, а еще болезни, непогода и долгий, полный опасностей и невзгод путь домой, следующей весной, чтобы из года в год, из века в век, повторялась нелегкая и все же, такая прекрасная жизнь.

Источник: В. И. Булавинцев. Там где живут зимородки. Москва, 2010.

Комментарии:

Нет комментариев :( Вы можете стать первым!