Ткачиковые птицы.

Что важнее для любителя природы, мечтающего о птичке в клетке? Мелодичное пение или красота оперения? Оба качества счастливо сочетаются в представителях семейства ткачиковых. Разумеется, не все они поют, как соловьи, но их песенка, даже простая (за редким исключением), не лишена приятности. Лучшими певцами считаются тигровые астрильды и гульдовы амадины.

Ткачик.

Первых ткачиков в Европу завезли португальские моряки в XVII столетии. Войдя в моду, птички покоряли страну за страной: Португалия, Голландия, Англия, Испания, Германия, Франция и Швейцария не смогли устоять перед их привлекательностью, хотя стоили они дорого. Бывалые путешественники, вспоминая свои приключения в экзотических странах, заводили ярких тропических птичек, а простые обыватели, только мечтая о таких приключениях, следовали их примеру. XIX век стал веком победного шествия ткачиков по Европе и Северной Америке. Уже в 1805 году в Париже увидела свет первая книга, посвященная содержанию экзотических птиц. Затем книги посыпались, как из рога изобилия. До сих пор некоторые библиотеки гордятся тем, что имеют по раритетному экземпляру иллюстрированной книги английского натуралиста Джона Гульда (1850). О птичках писали немцы К. Рейхенбах (1861) и К. Русс (1879). В 70-е годы XIX века начал издаваться журнал «Пернатый мир». По мере развития морского транспорта в начале XX века цены на птичек снизились, но их количество не уменьшалось, в Европу прибывали все новые и новые виды. Потом грянула Первая мировая война, и людям стало не до пернатых любимцев. Возврат к мирной жизни означал возврат к живым драгоценностям. Увы, Вторая мировая война, унеся множество человеческих жизней, уничтожила и все известные коллекции птиц. Но сразу после ее окончания в страны Европы хлынул новый поток ярких веселых маленьких любимцев. Привоз птичек возобновился с 1945 года. Первые партии поступили в Англию и Голландию, а через несколько лет — в другие страны Европы. Необходимость в отлове и привозе скоро отпала — птички стали размножаться в неволе.

Читать далее...

Латгальский зоопарк.

Почти вся намеченная программа путешествия по Прибалтике была выполнена. Я побывал не только в Латвии (см. №№ 2, 3, 5, 11/2012, журнал «В мире животных»), но и в Литве и Эстонии.

Латгальский зоопарк.

В Латвии три государственных зоопарка, не считая маленьких частных.

Читать далее...

История звероящеров.

Когда позвоночные стали осваивать сушу, более 340 миллионов лет назад, они довольно быстро разделились на несколько ветвей. Одно из важных отличий этих животных — «окна», отверстия в височной части черепа. У некоторых обитателей суши «окон» так и не возникло — их называют анапсидами, единственными представителями которых обычно считают черепах, но в этом есть некоторые сомнения. Другая ветвь обладала двумя (верхним и нижним) «окнами» — это все известные нам современные рептилии-диапсиды. Наконец, у третьей группы «окно» было только одно (у человека и других млекопитающих такое «окно» образует скуловую дугу), нижнее. Их назвали синапсидами. Это означает — «с одной дугой». Впрочем, нет уверенности, что все синапсиды относятся к одной группе. Зачем нужны височные «окна», до сих пор не очень понятно. Скорее всего, их появление связано с развитием жевательных мышц и облегчением веса черепа.

Звероящеры.

Первоначально все наземные позвоночные, вероятно, обладали мягкой, проницаемой кожей.

Читать далее...

Флора и Фауна Амазонии.

Мы продолжаем наше путешествие по территориям Неотропического зоогеографического царства и отправляемся в богатейшую по фаунистическому составу его часть — в Амазонскую низменность, самую большую на Земном шаре, площадь которой превышает 5 млн. км². Простирается Амазонская низменность, или проще — Амазония, от восточных склонов Анд до Атлантического океана, между Гвианским и Бразильским плоскогорьями и занимает бассейн самой полноводной реки мира — Амазонки. Климат здесь жаркий и влажный, что благоприятствует произрастанию массива богатейших на Земле лесов, получивших знакомое, наверное, каждому естествоиспытателю название — сельва. Нигде в мире тропические дождевые леса не занимают столь большой площади и не отличаются таким богатством растительных форм, как в бассейне Амазонки.

Леса Амазонки.

Известный ученый, немало сделавший для познания Амазонской низменности, Генри Бейтс (1825—1892), соприкоснувшись со здешними лесами, ввел термин «биологическое разнообразие». Действительно, по своему биологическому разнообразию эти леса не имеют себе равных во всем мире. Основная причина необычайного богатства флоры и фауны тропикоэкваториального пояса — оптимальная для жизни большинства организмов постоянно высокая температура. Большое значение для обогащения флоры и фауны имеет и древность этих экосистем, длительно эволюционировавших в ландшафтах, климат которых не подвергался сколько-нибудь значительным похолоданиям. Богатство видов живых организмов этих мест является следствием многообразия экологических ниш и значительной роли эндемичных видов, ареал которых во многих случаях подчас удивительно мал. Экваториальные и тропические леса произрастают в оптимальных условиях влажностного и температурного режима, обеспечивающих максимальный рост растительного покрова. Климатические условия тропических лесов характеризуются ровным ходом температурного режима: средние месячные температуры колеблются в пределах 1—2°, редко больше. Здесь целый год они держатся от 20°С до 30°С и выше, воздух насыщен водяными парами, как в теплице, и с листьев обычно капает вода.

Читать далее...

Кожные железы хомякообразных.

Млечные железы, которые считаются производными потовых трубчатых желез, развиты по боковой линии тела. По мнению М. А. Гремяцкого, млечные железы возникли еще тогда, когда не было дифференцировки на сальные и потовые железы. В последнее время вновь выдвигается точка зрения, согласно которой млечные железы являются производными сальных желез (Carlisle, 1954, по Жеденову, 1958). У многих хомяков представлены все три типа желез и сосков — грудные (papillae lactiferae pectorales), брюшные (pap. lact. abdominales) и паховые (pap. lact. inguinales). Число сосков может варьировать. Так, у Mesocricetus оно колеблется от 8 до 14; колебания в числе сосков от 10 до 14 отмечены для Calomys (Grasse, Dekeyser, 1955). У хомяков редукции подвергаются в первую очередь грудные, а затем брюшные железы. Выше было отмечено, что число сосков кореллировано с размером выводка. У палеарктических Cricetus, Mesocricetus, Cricetulus и Phodopus число сосков не меньше 8, у Calomyscus, Peromyscus и Reithrodontomys — 6, у Neotoma — 4, у Ichthyomys — 4.

Рис. 1. Положение среднебрюшной железы у Phodopus sungorus sungorus Pall, (из Воронцова и Гуртового, 1959).

У некоторых хомяков сильного развития достигают кожные железы специального назначения. Мощно развиты у Cricetus и Mesocricetus боковые железы (glandulae laterales), описанные также для некоторых полевок: Arvicola, Microtus, Chilotus, Lagurus (Lipkow, 1954; Grasse, Dekeyser, 1955). По данным Липкова (Lipkow, 1954), у Cricetus cricetus боковая железа представляет собой железистую плакоду значительных размеров (40 мм в длину, 10 мм в ширину), расположенную сбоку тела. Она состоит из отдельных ароматических железок, происходящих от желез волосяных луковиц, имеющих голокриновый тип секреции. Этот автор показал, что секрет желез у самцов и самок неодинаков и служит для маркировки индивидуальных участков. Боковые железы Cricetinae и Microtinae гомологичны кожным железам специального назначения Soricidae (Johnson, 1914; Lipkow, 1954).

Читать далее...

Изменчивость окраси хомякообразных.

Большинство подвидов и рас хомяков выделено на основании различий в окраске в тот период развития систематики, когда не различалась модификационная и мутационная изменчивость.

Рис. 1. Полигенный характер наследования и расщепления по интенсивности окрашивания шкурок при межподвидовой гибридизации оленьих хомячков Peromyscus polionotus Wagn. (по Sumner, 1930, из Тимофеева-Ресовского, 1939).

Модификационная изменчивость играет немалую роль в приспособлении популяции к жизни на определенных грунтах. В моих опытах при клеточном содержании потомства темных западносибирских Phodopus sungorus sungorus на ярком свету после очередной линьки хомячки заметно посветлели; возвращенные в условия умеренного освещения осенью 1958 г., зверьки после зимы 1958—1959 г. приобрели ту же окраску, что и родители. Несомненно, что при описании подвидовых таксонов следует учитывать возможность модификационного происхождения некоторых различий в окраске между исследуемыми популяциями.

Читать далее...

Окраска хомякообразных.

Богатством окраски выделяются лишь настоящие палеарктические хомяки (Cricetus, Mesocricetus, Cricetulus, Phodopus) и южноамериканский Chinchillula. Типы окрасок других Cricetinae существенно не отличаются от Murinae.

Рис. 1. Хвост соневидного мадагаскарского хомяка Eliurus.

Палеарктические хомяки по типу окраски принадлежат к двум группам. Первую группу образуют относительно крупные формы (Cricetus и Mesocricetus) с яркой пестрой запоминающейся окраской, черным пятном на брюшной стороне тела, которое они показывают при оборонительной позе. По-видимому, эту окраску следует расценить как предупреждающую.

Читать далее...

Свиристели.

Не балует природа городских жителей своими красотами. Да и как же иначе? Нагородили каменных джунглей, запечатали живую землю асфальтовой и бетонной браней. Несметные полчище по-змеиному шуршащих резиной жестяных монстров травят воздух, изводят живую зелень выхлопными газами. Какая уж тут красота? Зимой немного легче. Укрывают снега городскую грязь, скрашивают убожество людского быта. Случаются в эту пору редкие, нежданные подарки природы. Появляются в городах ненадолго, пролетом, стаи чудесных северных гостей – свиристелей. Удачней назвать этих птиц вряд ли возможно. Мягкие серебристые трели их голосов льются в душу нежнейшей музыкой. Подстать голосу сказочно красивы и сами птицы. Бархатисто-черные бровки и горлышко придают хохлатой птичке вид строгий и элегантный. Охристо-розовое перо на спинке и грудке переходит ближе к хвосту в сероватопепельное. Темные крылья и хвост оторочены ярко-желтой каймой. У старых птиц, на кончиках перьев кроющих крылья - кораллово-красные «костяные» капельки, довершающие сказочное великолепие этих « райских» птиц, обитателей Скандинавии, севера России и Канады. На американском континенте есть птицы похожие, но другого вида – кедровые свиристели. Еще один вид – амурские свиристели, встречаются у нас в Приамурье и на юге Хабаровского края.

Свиристель кушает ягоды.

Гнездятся обыкновенные свиристели в таежных лесах и лесотундре, на зиму отлетают стаями, порой несметными, в поисках ягод рябины, калины, боярышника и диких яблок далеко к югу, вплоть до Средней Азии. Ближе к весне, в марте, сотенные стаи свиристелей тянутся через многолюдные города и села на север, возвращаясь на свою далекую и суровую родину. Летняя жизнь свиристелей долгое время оставалась загадкой. Только в 1856 году, в Лапландии, после упорных многолетних поисков, натуралист Джон Волей нашел гнездящихся птиц.

Читать далее...

Птица малиновка.

Старая лесная дорога неспешно вьется по песчаным холмам среди сосняков и белых хороводов зеленокудрых берез, украшенных по низу зелеными перьями папоротников, золотой россыпью зверобоя, розовым дымом липких гвоздик да блестящим, словно лакированным брусничником. Дурманный аромат соснового леса, разомлевшего на щедром июльском солнцепеке, плывет над дорогой волнами. Он то почти пропадает, а то вдруг снова появляется, пьянящий до ленной одури.

Малиновка.

В низинах, между веселыми холмами, сухой, будто разбавленный воздух, свежеет, набираясь прохладой от сырой зелени сфагновых болот, заросших по краям, где посуше, осиной, сосной и березой, прикрывших своими кронами нежно-матовую зелень черничников, усыпанных дымчато-сизыми ягодами. Бабочки-переливницы, бархатисто-черные, с белым рисунком на крыльях, скользят, мягко покачиваясь в искрящемся от солнца воздухе или отдыхают на черной грязи у глубоких луж. В одной из низинок дорога, прежде чем утонуть в огромной луже, отделилась в обход болотной хляби узкой ленточкойтропинкой, бегущей по краю леса. Здесь, на расстоянии вытянутой руки от тропки, в густом черничнике, у комля замшелой березы, устроили гнездо малиновки. Небольшие сероватые птички, убранные по бокам головы, на лбу, горле и грудке оранжево-рыжими перышками. За эти перышки, цвета холодной зорьки, зовут их еще зарянками.

Читать далее...

Птицы кедровки.

Разные птицы в Москве зимуют. О воробьях, домовых и полевых, галках, воронах и голубях разговора нет. Эти в городе и зимой и летом у себя дома. Поздней осенью и ранней весной свиристели на город набеги совершают. Обдерут ягоды на рябинах и боярышнике и дальше в путь, осенью на зимовку, весной в тайгу, на родину. Случается, что дрозды рябинники нагрянут ненадолго. Кончились ягоды, и они пропали, как будто их и не было вовсе. Только остатки «битой» рябины на снегу напоминают до первых обильных снегопадов об их недавнем присутствии в городских скверах и парках. Грачи на помойках по московским дворам - не редкость. Зеленушки кое-где на подкормке всю зиму держатся. Но это все картины обычные для большого города. Но бывают в Москве совсем редкие гости. Залетают изредка малиновые, с жемчужным проблеском, щуры. А тут и вовсе необычные визитеры случились. Обосновались на зиму в различных московских парках кедровки, большие охотницы до орехов. За это их еще ореховками называют. За одной такой ореховой лакомкой довелось мне наблюдать в Лосином острове. Дело было в конце января. Пришли мы с товарищем, тоже любителем фотографировать птиц, на птичью подкормку. Утро, люди с кормом еще не подтянулись, птицы голодные. Большие синицы скачут вокруг, в глаза заглядывают, что принесли, чем кормить будут? Насыпали семечек, товарищ крошеного яйца добавил, сухой рис положил. Рис, как ни странно местная пищуха пристрастилась таскать и прятать в трещинах коры. На тропинку, где снег утоптан, орехов положили для белок и соек. Они тут же, неподалеку, крутятся. Белки, доверчивей, подбегают близко. Сойки же осторожничают, с соседних деревьев, на отшибе наблюдают за подкормкой. Изредка схватит птица, какая пошустрее, кусок хлеба и летит подальше, в снегу прятать, на черный день запас делает. Чуть позже появился поползень. Потом пищуха, любительница риса явилась. Покрутилась у кормушки и исчезла, что-то ей не понравилось.

Кедровка.

Вдруг, откуда не возьмись, как из-под земли, возникла необычная птица. Размером с галку, белоснежное подхвостье, кофейно-бурое перо пересыпано жемчужно белыми штрихами и пятнами. Крепкий острый клюв, широкие крылья. Летунья отличная порхает, словно большая пестрая бабочка. Гляжу на нее и глазам не верю. Вот тете раз, таежная птица – кедровка. Заметила орехи, уселась в сторонке. Ждет удобного момента, что бы до лакомства добраться. Мы с товарищем замерли, приготовились снимать.

Читать далее...

страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52